К новой жизни

Двадцатые годы. Молодая республика Советов героически отбила нашествие интервентов и белогвардейцев. Враги не смогли свергнуть власти рабочих и крестьян, но они, как говорил Ленин, добились “полурешения” своей задачи, ввергли страну в пучину разрухи и голода.

Гражданская война и интервенция нанесли огромный ущерб и хозяйству Лужского уезда. Безмолвно стояли цехи тигельного завода в Луге, стекольного — в Торковичах. Бездействовали и другие промышленные предприятия. За годы войны значительно сократились посевные площади, уменьшилось поголовье скота. Многие деревни были сожжены и разграблены.

Коммунистическая партия поставила перед трудящимися задачу быстрого восстановления хозяйства. Веря в трудовую энергию рабочих и крестьян, Владимир Ильич Ленин писал тогда, что, несмотря на тяжесть, мучения переходного времени, бедствия, голод, разруху, мы духом не упадем и свое дело доведем до победного конца.

На страницах газет того времени вместо сводок с фронтов гражданской войны появились призывы к труду, к ликвидации разрухи, к борьбе за хлеб.

Партия направила в деревню тысячи коммунистов — своих лучших сынов. Они встретились с огромными трудностями. Отсутствие опыта ведения коллективного хозяйства, нехватка самых необходимых сельскохозяйственных орудий труда, недостаток семян, антисоветские происки кулачества, церковников, белогвардейских банд — всё это задерживало рост новых, социалистических отношений в деревне.

В газете “Деревенская коммуна” в 1922 году был напечатан рассказ одного из рабочих совхоза “Замошье — Ольгино”, — в нем хорошо запечатлелись те невероятные трудности, в которых рождались первые коллективные хозяйства в районе. Вот этот рассказ:

“В 12 километрах от Луги, близ деревенек Замошье, Макаркино Городецкой волости, в имении бывшего помещика Гротена в 1919 году был организован семеноводческий совхоз “Замошье — Ольгино”. К этому времени хозяйство было запущено, имение разграблено. Исчезли кролики и птица, а затем и скот. К концу 1918 года лишь кое-как сохранились поношенные и поломанные сельскохозяйственные орудия и инструменты, две плохие коровы и две клячи-лошади. Вся пашня была запущена.

Местные батраки и партийная организация начали сколачивать хозяйство. Весной 1920 года приобрели еще 2 лошади, к осени — 6 коров. Оборудовали кузницу и столярную мастерскую для ремонта сельскохозяйственных машин. Рабочие довольствовались голодным пайком. Голодные, почти разутые и раздетые, они безропотно шли на борьбу с голодом и разрухой и выполняли свои обязанности.

В первый год засеяли три десятины овса, полторы десятины ячменя, немного турнепса, ржи, картофеля — не было в достатке ни семян, ни лошадей, ни инвентаря.

Не успели убрать весь урожай с поля, как налетело новое бедствие — белые банды генерала Юденича. Они разрушили и очистили все, что только было возможно. Все труды честных работников пропали.

На 1920 год вторично работники остались ни чем. Но с еще большим старанием и энергией принялись за дело, надеясь на свои силы и веру в будущее.

В 1921 году уже было засеяно 19 десятин. Восстановлен сад — 700 плодовых кустов и деревьев. Восстановлен севооборот, заложены семенные опытные участки. Совхоз начал снабжать окружающих крестьян семенами. Теперь плодовый сад занимает десять десятин, а было — три. Отремонтировали школу, открыли библиотеку, читаются лекции для крестьян. На Петроградской сельскохозяйственной выставке в 1921 году совхоз получил диплом 1-й степени”.

Коллективный общественный труд постепенно захватывал деревню. Крестьяне убеждались, что работать сообща лучше, чем в одиночку. В уездный земельный отдел стали приходить массами посланцы из деревень за советами, как организовать трудовые земледельческие артели и общественную запашку земли. И они получали не только советы, но и материальную поддержку.

Что же привлекало крестьян в артелях? Вот два маленьких факта, рассказанных корреспондентами в местной газете в 1920 году. Они очень характерны для того времени.

“Земельный отдел отпустил артели “Митюшино” косилку. Нам пришлось наблюдать следующую картину. Председатель артели на паре лошадей стал косить клевер, и крестьяне деревни не могли налюбоваться скоростью ее работы. Клевер на трех десятинах был выкошен за два дня. И многие тогда поняли, насколько в коллективных хозяйствах легче работать, чем каждому порознь”.

А вот другой факт — из артели “Братство”. В эту артель вошли все бедняки деревни Берег. Местные кулаки говорили, что вот, мол, посмотрим, как будут работать “лентяги”, которые раньше не имели своей земли. Но когда члены артели получили землю и некоторые машины, то крестьяне с завистью смотрели на работу бедняков. Работа кипела: вовремя успели убрать ноля и засеять озимые, полностью обеспечили себя продуктами, да еще излишки в Совет сдали.

И здесь же — весьма примечательные цифры:

“В Лужском уезде только нынешним летом (1920 год) сорганизовалось 53 новых земледельческих артели и 8 общественных запашек. Сейчас в Лужском уезде имеется 5 коммун, 86 земледельческих артелей и 8 общественных запашек. Во всех артелях и коммунах уезда насчитывается 5958 человек, из них трудоспособных — 1766 (на 90 тыс. сельского населения)”.

К 1922 году число членов различных сельскохозяйственных объединений выросло до 24 тысяч. Значительно расширилась посевная площадь. Количество безземельных крестьянских хозяйств сократилось в четыре раза.

Рабочие Петрограда оказывали посильную помощь труженикам деревни. В городе проводились “недели помощи сельскому хозяйству”, во время которых рабочие собирали и отправляли металл, инструменты, простейшее оборудование для сельских ремонтных мастерских, посылали в деревню своих мастеров. В Лужском уезде, в частности, при помощи питерцев было открыто 5 мастерских, в которых было занято 76 рабочих. По сообщению газеты “Деревенская правда”, в 1922 году в Лугу из Петрограда выехали 150 рабочих, отправлены для кузниц 21 тысяча пудов железа и тысяча пудов каменного угля. Обуховцы отгрузили 3 тысячи пудов железа, балтийские судостроители — 5 тысяч.

В одном из документов уездного земельного отдела указывалось, что для нужд кооперативов и артелей Лужскому уезду требуется 100 косилок, 100 жнеек, 100 молотилок, 200 парных плугов, 100 веялок, 100 борон и 7 тысяч пудов искусственного удобрения”. Но даже эту скромную потребность не могла удовлетворить в то время наша разрушенная промышленность.

Однако город всё чаще и во всё возрастающем количестве посылал в деревню машины. И это сказывалось на продуктивности сельского хозяйства уезда. Уже в 1923 году Лужский уезд достиг таких урожаев, что ему было предоставлено право участвовать в сельскохозяйственной выставке в Москве. Многие хлеборобы были отмечены дипломами и премиями.

Опорными пунктами социалистической реконструкции села являлись совхозы. Они организовывались на базе национализированных помещичьих имений. Так возникли совхозы “Красный вал”, “Пролетарское”, “Николаевское”, “Калгановка”, “Изори”, “Дубки”, “Замошье — Ольгино”, “Зареченье”, “Жемчужина”, “Скреблово”, “Наволок”, “Рапти”, “Володарское”, “Городок”.

Маяком для этих хозяйств стал совхоз “Скреблово”, созданный в бывших имениях помещиков Андреева и Глазенапа. Первый управляющий совхоза — агроном В. И. Камац, отличный специалист и организатор, показывал пример образцового ведения хозяйства. Совхоз поставлял в смежные с ним деревни семенной материал, продавал породистый молодняк. Опыт совхоза пропагандировали с помощью выставок, докладов, которые организовывались при волостных центрах и непосредственно в соседних совхозах. В “Скреблове” работала школа сельскохозяйственного ученичества. По поводу одного из выпусков этой школы газета “Деревенская правда” в 1921 году писала: “18 июня состоялся выпуск окончивших курсы в совхозе “Скреблово”. Курсы основаны Лужским отделением Союза работников земли и леса. Это — второй выпуск. Всего за два выпуска курсы окончили 70 человек в возрасте от 16 до 50 лет.

Наша земля требует приложения знания, науки. Население начинает сознавать это, и поступают заявления уже от крестьян о желании учиться, тогда как вначале приходилось делать мобилизации”.

Одновременно с восстановлением сельского хозяйства в деревне создавалась новая, социалистическая культура. Были открыты клубы, избы-читальни, библиотеки, организованы самодеятельные театральные коллективы.

Но главное место в просвещении всего населения занимала школа. От старой России осталась в наследство почти поголовная неграмотность. Во время гражданской войны имевшиеся школьные здания почти повсеместно были разрушены или пришли в негодность.

“В большинстве волостей Лужского уезда сплошь и рядом недохватка в школьных помещениях, оборудовании, учителях и учебниках, — сообщала в 1921 году “Петроградская правда”. — Так, в Подмошской, Струго-Красненской, Михайловской волостях школы не обеспечены дровами. В Бутковской волости школы требуют немедленного ремонта и т. д. Учителя бегут — нет хлеба”.

Потребовались немалые усилия, чтобы наладить работу школ. Уже в 1923 году на уездном съезде работников просвещения было отмечено, что все школы уезда работают нормально, кроме того, в деревнях организовано для взрослых 73 школы (ликбезы), а в селах Смерди, Городец и Заполье открыты школы для крестьянской молодежи.

В социалистическом преобразовании деревни ведущую роль играли партийные организации. В начале 90-х годов ряды коммунистов пополнились за счет возвратившихся домой демобилизованных красноармейцев, рабочих, направленных в сельское хозяйство из Петрограда, а также за счет батраков и беднейшего крестьянства. Партячейки были созданы во всех волостях уезда, в ряде совхозов и артелей. Руководство ими осуществлял Лужский уком партии.

В строительство новой жизни с большим энтузиазмом включилась и молодежь. Первая комсомольская организация в Луге была создана молодыми рабочими железнодорожного узла 3 декабря 1919 года. Затем возникли молодежные комитеты в Поддубской, Больше-Сяберской и Городецкой волостях.

Комсомольцы оказывали помощь коммунистам в укреплении Советской власти в самых глухих уголках уезда, организовывали избы-читальни, библиотеки, кружки художественной самодеятельности и, самое главное, — показывали пример в труде. Они первыми, иногда вопреки воле своих родителей, вступали в колхозы. В селении Сабицы, например, 86 комсомольцев вышли из состава своих семей и вступили в артель. Вскоре за комсомольцами пошли в колхоз все жители деревни.

Показательны цифры роста комсомольских рядов. В 1922 году в уезде было 482 комсомольца, а в 1924-м—около трех тысяч. Многие комсомольцы 20-х годов, зачинатели первых молодежных организаций, и сейчас активно участвуют в общественной жизни района. Среди них А. Л. Цветков, А. Н. Панов, Е. В. Григорьева, М. Д. Андреев, А. А. Вараксимовский и другие.

Комсомольцы заботились и о воспитании своей смены — юных ленинцев. В 1922 году при укоме РКСМ организовалась небольшая группа юных спортсменов. Вскоре из этой группы был создан 1-й сводный пионерский отряд.

6 февраля 1924 года лужские пионеры послали Н. К. Крупской телеграмму следующего содержания:

“Надежде Константиновне Лениной.

Дорогая Надежда Константиновна! В эти печальные дни для пролетариата всего мира мы, юные ленинцы, приносим искреннее соболезнование Вам как самому близкому и дорогому другу нашего дорогого вождя. Ильич лежит бездыханный, но мы, юные ленинцы, заявляем Вам, что те заветы, которые дал нам Ильич, глубоко запали в наши юные сердца и в них нашли плодородную почву. Они не заглохнут и принесут наилучший плод.

С детским приветом!

Юные ленинцы 1-го Лужского отряда”.

Тогда же именем В. И. Ленина была названа первая средняя школа в Луге.

Широкая жизненная дорога открылась перед детворой с победой Советской власти. Многое изменилось в ее судьбах. В этой связи нельзя не рассказать об одном замечательном самодеятельном коллективе детей и подростков. В двухэтажном здании бывшего помещичьего имения в деревне Большие Изори была организована школа-коммуна, которая называлась “Батрачата”. Здесь поселились новые хозяева, в основном дети и подростки, — батраки, ушедшие от местных кулаков под защиту Советской власти. Всего в коммуне было около ста человек в возрасте от 12 до 18 лет.

Вот биография одного из членов коммуны — Веры Семеновой, жительницы города Луги. Вере было четыре года, когда умерли ее родители. Местный кулак-хуторянин Петерсон взял девочку на “прокормление”. Едва минуло ей шесть лет, как ее послали работать на скотный двор. Летом она пасла овец, а зимой занималась по хозяйству. “За малейшую оплошность хозяин наказывал палкой или кнутом, — вспоминает В. Семенова. — У меня и до сих пор видны на теле рубцы от побоев. Обедать за общим столом не разрешалось. Наливали в миску похлебку, и я отправлялась в угол на скамейку. Так жила семь лет...” Вот таких же, как Вера, и объединила школа “Батрачата”.

Школа-коммуна имела большое подсобное хозяйство, несколько десятков коров и 12 лошадей. Ребята обеспечивали себя хлебом, мясом, маслом, молоком. Гордостью коммунаров был большой фруктовый сад, который содержался в образцовом порядке. Урожай яблок шел на продажу, а выручка поступала на удовлетворение нужд батрачат. В столярной и кузнечно-слесарной мастерских ребята изготавливали весь необходимый им хозяйственный инвентарь. Всё строилось на самообслуживании. Коммунары воспитывались в духе сознательной самодисциплины. Коммуна давала ребятам не только общее образование, но и основы агрономических знаний, воспитывала у них любовь к труду.

У юных коммунаров была заветная мечта — сделать свою школу образцовым учебно-производственным хозяйством не только в своем уезде, но и во всей Ленинградской области. Для этого им нужно было приобрести некоторые сельскохозяйственные машины и в первую очередь трактор.

Штаб “Батрачат” через газету “Ленинские искры” обратился к трудящимся Нарвского района Ленинграда с такой просьбой:

“Товарищи нарвцы! Примите над нашей коммуной шефство! Помогите коммуне подготовить новые кадры колхозных бригадиров! Думаем, что на наш призыв пионеры, комсомольцы, партийная организация и общественность откликнутся.

Еще одна просьба у нас к путиловцам. Сделайте для нас сверх плана один трактор. Деньги на трактор у нас есть. Если вы нам, товарищи путиловцы, поможете, тогда мы организуем машинно-конную станцию и усилим ее вашим трактором.

Этим самым вы нам поможете лучше обработать хозяйство коммуны и хозяйства четырех колхозов, окружающих нас.

Товарищи путиловцы! Только, пожалуйста, поскорей подумайте об одном тракторе сверх плана, а. то уже мы начали готовиться к посевной кампании. Коммуна”.

Жизнь лучшим образом исполнила просьбу юных коммунаров: на полях близ деревни Большие Изори вскоре заработал не один, а несколько тракторов.

Школа-коммуна “Батрачата” в 1932 году была преобразована в совхоз, а в ее зданиях (бывших помещичьих имениях) открылся дом отдыха для детей.

XV съезд ВКП(б) вошел в историю партии как съезд коллективизации сельского хозяйства и подготовкой наступления социализма по всему фронту. Особое внимание съезд уделил развитию сельского хозяйства которое отставало от роста социалистической промышленности.

Для более оперативного руководства экономикой хозяйства в 1927 году Ленинградская область была разделена на округа. Образуется Лужский округ, который входят Осьминский, Руднинский, Гдовский, Лядский, Полновский, Лужский, Оредежский, Батецкий, Плюсский, Струго-Красненский и Уторгошский районы (округа были ликвидированы в 1930 году).

Лужский округ занимал площадь 17374 квадратных километра с населением 321 497 человек. К этому времени Лужский район являлся одним из наиболее крупных районов своего округа. Жителей в городе Луге в 1926 году насчитывалось около 15 тысяч человек.

Посевной клин района составлял 19700 гектаров. Озимой рожью засевалось 33 процента площади, кормовыми злаками (овсом, ячменем) — 30, картофелем — 15, травами — 17 и льном — 2 процента. Как видно, преобладающей культурой земледелия была рожь. Посевы пшеницы встречались крайне редко, лишь на полях зажиточной части крестьянства.

Урожаи хлеба в Лужском районе были крайне низкими. Если крестьянам удавалось получать по 30 пудов ржи с гектара, то это считалось большим достижением. На узких наделах индивидуальных хозяйств нельзя было рационально использовать технику.

Интересы развития сельского хозяйства требовали перехода от мелкого частнособственнического крестьянского хозяйства к крупному социалистическому. В 1929 году в колхозы пошел середняк, что придало коллективизации сельского хозяйства массовый характер. Крестьяне понимали, что коллективное хозяйство с его возможностями использования техники и достижений науки лучше и выгоднее единоличного. В создании колхозов партийным и советским организациям помогали школы — первые очаги культуры в деревне. Бывший учитель Торошковской школы А. Д. Дмитриев рассказывал, например, что в 20—30-х годах Торошковская школа объединяла всю молодежь окрестных сел и вовлекала ее в различные кружки: сельскохозяйственный, швейный, художественной самодеятельности. А когда началась коллективизация, школа помогала организовывать первые колхозы. В Торошковском сельсовете крестьяне объединились в артели “Новая жизнь”, “Торош-ковичи”, “Товарищ”. При школе были организованы курсы по подготовке колхозных счетоводов, бригадиров — полеводов и животноводов, массовые сельскохозяйственные курсы для крестьян.

В колхозе “Торошковичи” Дмитриева избрали первым председателем правления.

Шефы-ленинградцы помогли колхозникам приобрести новый трактор и дисковую борону. Это был первый трактор в Лужском районе.

Однако зажиточная верхушка крестьянства встретила в штыки политику партии в деревне. Она всеми мерами старалась подорвать колхозное строительство. Кулацкая пуля сделала инвалидом активного работника лужской комсомольской организации, председателя Великосельского Совета Алексея Васильева. Кулаки выстрелили ему в спину. Пуля перебила позвоночник. Тяжелая болезнь до конца его дней приковала Алексея к постели.

Кулаки-террористы посягали и на жизнь П. П. Николина, одного из активных организаторов колхозов. Петру Петровичу врачи спасли жизнь. Старый партийный работник теперь находится на пенсии.

От рук озлобленных кулаков погиб Коля Яковлев, председатель пионерского отряда, лужский Павлик Морозов.

Это произошло 11 декабря 1933 года. Группа ребят лужской школы-десятилетки подготовила лыжный поход в деревню Смерди, чтобы поставить там спектакль и провести беседу о предстоящем XVII партийном съезде. После уроков целым отрядом они отправились в путь. До деревни Смерди ближайшей дорогой было 12 километров. Четверо ребят — Вася Краснов, Гуго Мейсахович, Коля Яковлев и Миша Ефимов — ушли далеко вперед. Время было позднее, начинало темнеть, они сбились с дороги и оказались около деревни Раковичи. Вдруг из придорожных кустов с криками: “А-а, пионеры! Не пускать пионеров! Бить их!” — на ребят набросились два здоровенных парня. В их руках блеснули ножи. Мейсаховичу, Ефимову и Краснову удалось увернуться от нападавших, а Коля Яковлев оказался в руках убийц. Смертельно раненный, он упал на снег...

“Кто же такие были убийцы? — писала тогда местная газета. — Это классовые враги Советской власти. Один из них — Бойков Иван, бывший кулак, вступил в колхоз, но вместо работы занимался воровством, разбоем, нарушал трудовую дисциплину... Его приятель, Федоров Николай, под стать своему дружку, тоже занимался хулиганством... Бандиты хорошо знали, что это были городские пионеры, ехавшие в деревню помочь колхозу организовать деревенскую детвору, вот почему они решили убийствами из-за угла мстить Советской власти за новый колхозный строй в деревне, который строит партия большевиков”.

Коле Яковлеву исполнилось только 15 лет, он готовился стать комсомольцем и мечтал о том, чтобы в каждой лужской деревне был пионерский отряд. Он погиб на своем боевом посту.

С глубоким возмущением отозвалась советская общественность на кровавую вылазку классового врага. “Убийцы пионера Яковлева должны понести суровую кару, — требовали железнодорожники 25-й дистанции службы пути, где работал отец Коли. — Мы требуем расстрела бандитов”.

Выездная сессия Ленинградского областного суда, поддержав справедливое требование рабочих, колхозников, пионеров и школьников о применении самых строгих мер к убийцам, сурово наказала классовых врагов.

От имени пионеров и школьников города Луги с общественным обвинением выступила пионерка Кузьмина:

“Погиб наш лучший товарищ Коля Яковлев. Его убили классовые враги. Но пусть знают они: это не остановит нашей работы. Мы еще лучше будем помогать партии и комсомолу, мы еще лучше будем бороться за качество учебы, еще лучше будем крепить шефство над деревенскими пионерами. Мы пошлем в деревню бригады имени Коли Яковлева и будем бороться за победу новой жизни”.

Большую помощь лужским коммунистам в социалистической перестройке деревни оказывала Ленинградская партийная организация и лично С. М. Киров, избранный в 1926 году секретарем Ленинградского губкома. Сергей Миронович неоднократно бывал в Луге, беседовал с крестьянами, рабочими, красноармейцами.

Перед тружениками полей партия поставила задачу обеспечить Ленинград овощами и продуктами животноводства. Главная роль в решении этой задачи отводилась совхозам. Лужский совхоз им. Володарского был крупнейшим в области. Но дела там не ладились. Шесть раз менялось производственное направление, за сравнительно короткий срок сменилось семнадцать директоров. Встревоженный таким положением, С. М. Киров приехал в совхоз. Он обстоятельно познакомился с хозяйством, побеседовал не только с руководителями, но и с рабочими, побывал у них на квартирах. По указанию С. М. Кирова, в совхозе была укреплена партийная организация, правильно расставлены специалисты, рабочие, четко был определен профиль хозяйства.

Вскоре здесь произошли заметные перемены. Окрепла трудовая дисциплина. Экономика пошла в гору. На областной сельскохозяйственной выставке совхоз им. Володарского получил диплом 2-й степени за достижения в полеводстве, огородничестве, семеноводстве. А по свиноводству он занял первое место, опередив лучшие хозяйства области. В 1934 году совхоз дал государству более 200 тонн бекона против 5 тонн в 1932 году. Кроме этого, 500 племенных поросят было продано колхозам и колхозникам района. Хозяйство стало работать рентабельно.

Под руководством Ленинградской партийной организации Лужский район пришел к XVIII съезду партии с хорошими показателями в сельском хозяйстве, промышленности, культуре. К этому времени почти совсем исчезли маломощные единоличные хозяйства, их заменили колхозы и совхозы. Это была огромная победа Советской власти в деревне.

К 1940 году Лужский район добился новых успехов в развитии и укреплении сельского хозяйства особенно в основных отраслях — животноводстве и овощеводстве. За два года — с 1938 по 1940 — почти вдвое увеличились площади под овощами. В деревнях и селах появились десятки новых ферм крупного рогатого скота, 89 свиноводческих и 140 птицеводческих ферм. Новая техника, которую во всё больших размерах получали труженики села, способствовала неуклонному росту производительности труда. Кроме продуктов животноводства и овощей район отправлял в Ленинград много картофеля. Эта культура занимала 3200 гектаров.

Одним из передовых хозяйств района по выращиванию картофеля и овощей являлся совхоз имени Дзержинского. Из 140 лужских передовиков сельского хозяйства — овощеводов, животноводов, полеводов, агрономов, бригадиров и рабочих совхозов, добившихся права на участие во Всесоюзной сельскохозяйственной выставке в 1940 году, — больше всего было дзержинцев. Родина высоко оценила труд дзержинцев. Лучший тракторист Федор Макаров был награжден Большой золотой медалью, птичница Акулина Богомолова и доярка Пелагея Добрынина — малыми серебряными медалями. Достижения двенадцати передовиков сельского хозяйства были утверждены для широкого показа.

Славилась в районе и молочнотоварная ферма колхоза “Искра” Бутковского сельского Совета, организованная в 1930 году. Десять лет здесь работала Анна Ларионова, вначале дояркой, а затем заведующей фермой. Много души вложила она в свой труд и добилась замечательных результатов. Поголовье скота на ферме увеличилось с 35 до 140 голов, а надои молока поднялись с 868 литров в 1930 году до 2250 литров в 1932 году. Средний доход от каждой коровы составлял 1251 рубль. Молочнотоварная фермa колхоза “Искра” сдала государству в 1940 году сверх плана почти 70 тысяч литров молока. А. Ларионова была награждена Большой золотой медалью. Такой же награды была удостоена и Е. Г. Башмакова, доярка этого колхоза, добившаяся от коров холмогорской породы удоя молока по 5111 литров.

К 1941 году Лужский район по уровню развития сельского хозяйства занимал одно из первых мест в области.

Восстановление промышленности в районе началось сразу же после победы Советской власти. Однако в то время не было достаточно ни кадров, ни техники, чтобы быстро поднять из руин заводские и фабричные цехи, наладить производство. В 1926 году в Луге действовали 7 промышленных предприятий: заводы спиртовой, кожевенный, кирпичный, типография, электростанция, артель “Металлист”, механическая мастерская “Рекорд”, изготовлявшая точильные изделия. Однако на всех этих предприятиях было занято лишь 100 рабочих. Не лучше обстояло дело и на деревообрабатывающих заводах — Дивенском, Преображенском, Долговском и других.

Лишь в годы первых пятилеток лужская промышленность начала набирать темпы. К 1933 году на крупных предприятиях города работало уже около тысячи рабочих. Количество выпускаемой продукции возросло почти в шесть раз.

Дальнейшее развитие промышленности шло не только за счет расширения старых предприятий, но и за счет создания новых. Райпромкомбинат приступил к разработке белого кварцевого песка на реке Обле, разведанные запасы которого превышали 60 тысяч кубометров. Появились песчаные карьеры на реке Наплотинке, где запасы определялись в 350 тысяч кубометров. Кварцевый песок шел на нужды местной промышленности и экспортировался за границу.

Преобразился лесопильный завод “Свобода” (ныне комбинат производственных предприятий № 2), имевший ранее одну ветхую пилораму и 20 рабочих. В цехи пришла новая техника. Предприятие получило крупные заказы на строительное оборудование и столярные изделия. Началась перестройка стекольных заводов в Торковичах и Могутове. Из местного подчинения они перешли в ведение Всероссийского Совета Народного Хозяйства.

Быстро начал развиваться тигельный завод. В 1927 году здесь работали 14 человек, а к концу первой пятилетки было уже 156 рабочих. Завод приобрел союзное значение.

Небезынтересна его история. В 1906 году литейный мастер Балтийского завода Баранский, малярный мастер Гинпер и литейщик Каспржик вблизи железнодорожной станции Луга приобрели участок земли и приступили к строительству завода. Через год из Германии прибыло закупленное там оборудование, а вскоре предприниматели выпускали уже первые тигли. В это время в Петербурге работал тигельный завод, принадлежавший крупной английской фирме Моргана. Эта фирма фактически владела монопольным правом поставлять промышленным предприятиям царской России все изделия тигельного производства. Появление тигельного завода в Луге не понравилось английскому монополисту. Английский консул в Петербурге Томпсон, он же генеральный агент фирмы Моргана, предложил одному из совладельцев завода — Каспржику — взятку в 50 тысяч рублей, чтобы сорвать лужское тигельное производство. Но его замысел не удался: завод продолжал работать.

Однако конкурировать небольшому предприятию, ограниченному в средствах, с крупной монополистической фирмой оказалось не под силу. Лужский тигельный завод приобрело русское акционерное общество “Рустиг”.

Октябрьская революция смела на своем пути монополии русских и иностранных капиталистов. В 1918 году завод был национализирован. За годы гражданской войны от предприятия остались одни стены. После XIV съезда партии с началом социалистической индустриализации встал вопрос о восстановлении завода. 27 февраля 1927 года он изготовил первую продукцию, а в 1932 году завод обеспечил тиглями всю металлургическую промышленность Советского Союза. Директором завода был назначен мастер Каспржик, знавший секрет производства тиглей.

Возрастало производство и остальных предприятий, которых насчитывалось уже около двадцати.

С развитием промышленности росло и городское население. Если в 1926 году в Луге проживало 14698 человек, в 1930 году — 20446, в 1932 году — 26726, то в 1940 году число жителей перевалило за 30 тысяч.

Успехи социалистического строительства в промышленности и сельском хозяйстве способствовали подъему материального и культурного уровня тружеников города и деревни.

Значительно расширилась сеть учебных заведений. В тринадцати школах Луги в 1940 году обучались 4800 ребят — в два с половиной раза больше, чем в 1912 году. В сельской местности работало 78 общеобразовательных школ, в которых обучались 7200 детей. Квалифицированных специалистов готовили два лужских техникума: педагогический, основанный в 1918 году, и дорожно-строительный, открытый в 1930 году.

Были созданы условия для отдыха трудящихся. Для лужан открылись двери четырех клубов, трех кинотеатров, 14 библиотек с книжным фондом в 70 тысяч томов.

Изменился и облик самого города. Появились новые улицы, здания, были улучшены дороги. Луга одевалась в зеленый наряд. В летнее время в Лугу и ее живописные окрестности приезжали на отдых тысячи тружеников из Ленинграда. Окрестности города превратились в санаторно-курортную зону. На северном берегу озера Омчино расположился дом отдыха работников связи, а на южном — детские санаторные лагеря. В августе 1933 года в южной части города, на Лангиной горе, открылся дом отдыха на 250 человек, а у реки Наплотинки — детский санаторий “Малютка”. К 1941 году в Лужском районе действовало 11 санаториев, 20 домов отдыха, около двухсот пионерских лагерей и детсадов.

Но мирный созидательный труд, светлую счастливую жизнь советского народа нарушила война.

<< Назад  Далее >>

Вернуться: Зерцалов. Луга