С реки углубились в тайгу и уходили все дальше от жилых мест. Может быть, в тайге были признаки человека, но спрятанные под снегом. Снег плотно покрывал густые кусты и лежал на них крышей. Иногда кто-нибудь проваливался в подснежную пещеру. Чаще всего Вэб. Его приходилось вытаскивать. Тропить нужно было очень осторожно. Отличным чувством снега обладал Вэм. Ему, несмотря на тяжесть груза, удавалось аккуратно красться по насту не проваливаясь. А Вэб, идя за ним, проваливался и в бешенстве мял снег.
На привале Саша предложил сделать перестановку: за легким Вэмом поставить Ларису, за Ларисой его, Сашу, за ним Юру, за Юрой Начальника, потом Вэба. Так и сделали. Цепочка теперь представляла собой как бы гусеницу, которая с одной стороны была легкой и оставляла неглубокий след, а другой своей стороной пропахивала канаву. Гусеница то бросалась вперед, увлекаемая Вэмом, то увязала с Вэбовой стороны. Саша старался копировать движения Вэма: то ли на палках висит, то ли тяжесть медленно переносит?
- Как это тебе удается? - спросил он.
- А я как бы выпрыгиваю вперед и вверх одной ногой и качусь на ней осторожно. Другой отталкиваюсь, но также осторожно, чтобы не провалить наст. И пошел, и пошел... - показывал Вэм на привале.
Лариса захлопала в ладошки в перчатках и варежках, а сверху еще были брезентовые рукавицы. На брезентовых рукавицах вышиты красные солнышки, как на японском флаге.
Лариса хорошая лыжница. Ее спортивный класс даже выше, чем у Вэма. У
Вэма открылся тропежный талант, но Лариса быстро научилась тропить по его способу.
- Ну-ка, Вэб, попробуй, - предложил Юра.
- Нет, - сказал Вэб, - Я рабочая лошадь. Мне груз давайте, это лазанье не по мне.
- А вот, Начальник, идея. Пусть Вэб не тропит, а всегда идет сзади, и повесим на него Вэмов груз. А Вэм пусть все время тропит, - предложил Саша.
Идея оказалась великолепной. Вэма почти совсем разгрузили, Ларису наполовину. Сашу тоже разгрузили чуть-чуть. Почти все навалили на Вэба. Но он продолжал требовать еще.
- Хватит с тебя, - сказал Начальник и взял часть груза себе. Юра тоже порывался догрузиться, но ему отказали.
Через два дня вышли на другую реку. Снова видно далеко вперед. Снова увеличилась скорость. Но на этой реке попадалась под снегом вода. Лыжня часто промокала, и лыжи мгновенно обмерзали. Начиналась мучительная операция чистки - острием лыжной палки, щепкой, ножом. Лед как будто врастал в древесину. Нож скользил по нему, иногда зарезался в дерево. Иногда через какие-нибудь сто метров лыжи снова подмерзали. Их переставали чистить, и шли не скользя, а ступая. Вэм открыл хороший способ чистки льда-сухарем. Замерзший сухарь работал как абразив - стачивал лед. Но при этом расходовался и сухарь.
Становилось голодновато. Почти все время хотелось есть. Из графика движения выбились, хуже того, не знали местонахождения, но пока не экономили.
Начальник понимал, какая опасность надвигается, но как-то просто забыл, что надо экономить продукты. Саша об этом помнил, но очень страдал от холода, не хотелось ему даже думать о том, что холод нападет еще сильнее, если уменьшить рацион. Еще несколько дней назад Саша думал, что подсчет энергозатрат по необходимой калорийности питания дается в книгах ошибочно, что затраты организма нельзя оценить механической работой и работой по разогреву, что коэффициент полезного действия организма и хорошее настроение находятся в прямой связи, что все зависит от отношения к еде, а калорийность отходит на второй план.
Но эти мысли Саша растерял. Теперь он спешил съесть очередной сухарик, кусочек масла и сахара, чтобы защититься, потому что мысль о нехватке еды страшила ожиданием усталости. Просыпался голод, а от голода наваливалась усталость. Порочный круг сжимался и сжимал тоской. Тоска и холод затевали свой хоровод, забирая силы и тепло. Мечта о пище, как об избавлении, мечта и разочарование снова и снова обновляли эти круги...
Не в силах больше терпеть, отчаянно бросался Саша навстречу усталости. И тогда - странное дело - усталость отступала. Уходя, она уносила с собой холод, голод и тоску.
Он удивлялся: как же это происходит? Опять в нем просыпался исследователь. Но эти светлые минуты наступали все реже.
Вэб боялся дневной остановки на обед и в то же время желал ее. Он знал, что замерзнет, но ждал, что еда ему поможет. На привале раздавали шоколад, сухари и масло, которое тверже сухарей. Сначала оно крошится во рту, а потом в нем начинают вязнуть зубы. Кажется, что масла много, но оно быстро пропадает. А черный сухарик (сразу видно, что он маленький), в нем много разных вкусов: и кисловатый, и горьковатый. Сухарик можно есть долго. Сухарик вкуснее шоколада, который Вэб прячет на потом. Но только тронулись с обеда, стало так холодно и тоскливо, что Вэб сразу съел шоколад. И у него больше ничего не осталось.
Начальнику легче, чем остальным. Если утром трудно отойти от костра и он стоит и задерживается, никто его не подгонит: "Ну ты, Начальник!". Если на переходе он протропит всего десять шагов в глубоком снегу и шагнет вбок - это значит, что и остальным можно также, а не то, что он лично филонит. Если он сегодня отдаст приказ Ларисе сократить дневной рацион вдвое, то сам он не будет переживать - его же приказ. Никто, кроме него, в группе не может сказать: "Надо поворачивать назад, ребята, мы слишком медленно продвигаемся вперед и слишком быстро теряем силы". Он добился исключительного права в решениях мелких и крупных. Вначале, защищаясь от инициативы Вэма, он притеснял Вэма. Но не просто притеснял, он демонстрировал остальным свою волю. Вэм нужен был ему, как раз такой Вэм.
Но Володя Маленький сумел защититься. Он перестал давать советы, предлагать свою помощь, когда его не просили, возражать, когда его упрекали. К тому же проявилась его способность быстрее всех передвигаться и медленнее всех уставать. Вэм уже не годился для первоначальной роли. Тогда защищаться от Начальника пришлось Саше.
В первые дни Саша спас всех от мороза. Это уже забылось. Костровая техника казалась теперь очевидной, но, лишенная постоянного осмысления, она начала разваливаться. Тот удачный ночлег, когда наконец удалось согреться, потребовал восьми часов работы. Каждый день на это не хватало ни времени, ни сил. Ночлег постепенно стали упрощать, но не совершенствуя, а ухудшая. Саша предложил разрезать палатки и скроить удобный тент из палаточных крыш. Начальник взвился:
- А сдавать кто их будет? Казенные!
Но дело было в другом. Он не хотел больше следовать советам Саши, более того - они раздражали его.
Сшили общий спальный мешок. В нем было значительно теплее. И однажды Начальник решил, что можно спать без костра. В результате пришлось вставать и ночью пилить бревна. Опять была бессонная ночь. А утром произошла ссора. Начал Вэб. Он заявил, что несет больше всех и весит больше всех, поэтому должен получать больше пищи. Дело было сразу после завтрака. Начальник спросил с ласковой угрозой:
- Ты с ума сошел, да, Вэб?
- А почему не так? - спросил Вэб.
Начальник не знал, что ответить. Вэб напирал:
- Саша подсчитывал калорийность. Так вот, по этому подсчету я больше всех недоедаю. Почему вы едите больше меня?
- Заткнись, - сказал Начальник. Остальные молчали.
- Да вы что? - закричал Начальник. - Давайте меньше всех кормить
Лариску, она самая маленькая и мало песет.
- Пожалуйста, - согласилась Лариса, - это справедливо.
- И ты замолчи. Вы что, с ума все посходили? Почему у тебя палатка не сложена, Вэм?
- Потому что я ее сушу.
- Собирай, хватит сушить, подумаешь, на сто граммов будет легче? Хватит выгадывать!
- Заткнись, Начальник, - сказал Юра.
- Начальник, - сказал вдруг Вэм рассудительно и твердо, - знаешь, почему Вэба не надо больше кормить?
- Почему? - открыл рот Начальник.
Вэм сделал паузу, как в театре.
- Знаешь почему, Вэб? - спросил он и Вэба.
- Почему? - открыл рот Вэб.
- Потому что никто никогда так не поступал в походах. А походы придумали не мы...
Это произвело впечатление.
- Если Вэба кормить больше, - продолжал Вэм, - то он хуже будет страдать, потому что будет чувствовать себя виноватым. Правда, Вэб? Дело не в том, кто больше ест, а в том, как чувствует себя человек. Вэб, давай я у тебя возьму груз, а хочешь, отдам тебе половину обеденного перекуса. Я могу.
- Не надо, - сказал Вэб.
- Вот. А знаете, почему он не согласился? Потому что от этого мне станет лучше, а ему хуже. И вообще те, кто придумал все эти калории для походных рационов, просто дураки, которым обязательно во всем нужна наука. Настоящие ученые понимают, что наука нужна только там, где не хватает здравого смысла. А дураки любят науку везде.
На одном из привалов Вэб пробурчал:
- Я тебе этого дурака не прощу.
- Так это не ты дурак.
- Не я? -- спросил Вэб.
- Конечно, не ты.
- Но ведь я просил еды?
- Ты.
- Ну?
- А придумал рассчитывать калорийность в походах не ты?
- Точно, не я.
- Если бы эти самые калории никто не подсчитывал, так и требовать тебе было бы нечего. И не страдал бы ты, думая, что недоедаешь. На сухарик.
- Нет.
- Бери, у меня еще два.
И Вэб сухарик взял.
Сегодня Вэм был доволен жизнью. Не нужно возиться с лапником, натягивать тент, лазить по снегу, выслушивать окрики Вэба и умозаключения Начальника. Главное, не надо копошиться в темноте и холоде, натянув на себя всю одежду. Теперь они придут к готовому костру! Может быть, и еда будет готова. Он и Лариса. Они вдвоем уходят от лагеря все дальше, пробивая лыжню на завтра.
Взошла луна. Река осветилась. И так же, как и при солнце, легли поперек тени. Когда из тени выходишь на свет, снег зажигается синим огнем.
Снег сухой, как вода обтекает ноги. Идти не холодно и не жарко. Нет рюкзака! И темп что надо. Вышли в телогрейках, потом бросили их прямо на снег. Скоро и штормовки бросили. Вэм и свитер снял, но не бросил, а завязал на поясе. Скоро опять надел, потом опять снял. Ветра нет, но мороз силен. У Вэма мерз нос, когда на бегу дыхание учащалось. Вэм отогревал его рукой, но мерзла рука.
Вэм плывет по снегу деловито, как маленький корабль. Лариса, будто на прицепе, за ним. Потом они плавно разворачиваются, и ужо Вэм идет на прицепе, а Лариса впереди ведет его сквозь царство лунного света. Вэм идет за Ларисой и только начинает чувствовать, что отдохнул, что пора ему тропить, как Лариса сама уступает путь. Так шли они, забыв о времени, тонко чувствуя друг друга. А когда Вэм немножко начинал подмерзать, он на ходу, не останавливаясь, надевал свитер.
В лагере Начальник тем временем проявлял крайнее неудовольствие. Поводом явилась новая конструкция костра, которую сделал Саша: комбинация "нодьи" и "пушки". "Нодья" - два параллельных бревна, одно на другом, укрепленные с боков деревянными колышками, а "пушка" - еще сверху три бревна поперек "нодьи". "Нодья" горит по всей длине слабым пламенем, а "пушка" дает столб огня. Высокое пламя светит сверху вниз, поэтому настил для спанья Саша решил сделать не наклонным, а плоским: удобнее, и сырое бревно для упора не требуется.
Начальнику все это не понравилось. А у Саши что-то не ладилось с костром. К тому же у Саши сильно замерзли ноги. Он раскачивал то одной, то другой ногой. Потом сел к костру, разулся и начал растирать пальцы. Ведра еще не стояли на огне.
- Надо скорее, - требовал Начальник. Саша наспех сунул ногу в ботинок и бросился наполнять ведра снегом.
- Подожди, - сказал Юра.
Он надел лыжи, взял ведро и спустился к реке. На реке была полынья, засыпанная снегом, - плавная продолговатая яма. Юра стукнул в дно ямы и отдернул лыжную палку. Открылась черная дырка, маслянисто запрыгал в ней лунный свет, появился звук воды. Юра достал из кармана бечевку и привязал к лыжной палке ведро. Оно наполнилось мгновенно, дернуло, потянуло. Не ожидая такой живой тянущей силы, Юра потерял равновесие и стал клониться в яму. Оттуда глянула чернота с осколками луны, и мгновенно пронзила сознание мысль: утянет под лед... Юра разжал руку - ведро и палка исчезли.
- Давай воду, - сказал Саша, когда Юра пришел к костру.
- Сейчас.
Юра взял второе ведро и ушел. Через некоторое время он принес его с водой, в которой плавал комьями снег не тая. Такая она была холодная.
- Речная вода, - сказал Юра.
Они зачерпнули ее кружкой. Очень холодно было пить.
- Нам ведра хватит и на кашу и на чай, - сказал Саша. - Давай разольем на два ведра.
- Второе ведро унесло, - сказал Юра. - Утонуло.
- Ты серьезно?!
- К сожалению. Саша испугался. Он знал, что Начальник будет винить его.
- Ну иди, скажи ему сам.
- Скажу. Ты не бойся.
- А что мне бояться? - Когда Саша говорил это, на душе у него стало так мерзко, что он вдруг пожалел обо всем этом походе и подумал: "Скорее бы, скорее бы закончилось".
Вэм услышал вой. Никогда он не слышал, как воют волки, во сразу понял, что это они.
- Слышишь, Лариса?
- Нет, - сказала Лариса, но почему-то сразу поняла, о чем он.
Вэм с упорством отчаяния рванулся вперед. Он был уверен, что волки теперь знают каждый его шаг, и не хотел им показывать, что испугался. Но каждый шаг от лагеря давался ему все труднее. Вскоре Вэм замер. И развернулся.
Но волки сзади. Идти к ним навстречу? Вэм побежал по лыжне, потом остановился и подумал, что волки обойдут и нападут со спины. А ну как сцапают Лариску незаметно.
- Беги вперед что есть силы, - приказал он ей.
- А ты не отстанешь?
- Нет.
Теперь и Лариса испугалась. Светлые лыжи ее замелькали, как спицы колеса, палки подняли снежную пыль. Она мчалась так стремительно, что, попадись ей волки навстречу, они бы ретировались. Ее блестящая лыжная техника не подкачала, а страх прибавил сил.
Начальник и Вэб таскали бревна. Саша и Юра сооружали настил. Для четверых было много работы. Они устали. Казалось, давным-давно они ковыряются в холодном мраке, а конца трудам не было видно. Ведро, поставленное на бревна, перевернулось. Зашипел костер. Стало темно.
- Я пойду наберу воды, - сказал Юра.
- Последнее ведро, - сказал Начальник.
Юра спустился на реку. Здесь по-прежнему было светло от луны. Только теперь луна переехала с одного берега на другой. Юра привязывал ведро, когда услышал необычный звук. Сначала ему показалось, что где-то завыл ветер. Но странно оборвался этот вой, будто магнитофон заклинило. Юра долго стоял и слушал. Но тишина не нарушалась.
- Юра! - закричал из темноты Начальник.
- Иди сюда, - позвал его Юра.
- Ты второе ведро утопил? - Начальник приближался.
- Саш, - сказал Юра, - ты не шуми, я сейчас волков слышал.
- Ты что? Ты не ошибся?
- Нет.
- Я ракету пущу, мы так уславливались.
- Пусти.
- Какую ракету пустить?
- А вы как уславливались?
- Никак.
- Пусти какую хочешь.
Вэм и Лариса увидели красную ракету. Она была безнадежно далеко.
- Ух как мы далеко ушли, - вздохнула Лариса.
- Ты не бойся, - сказал Вэм. Он подошел и обнял ее за плечи. Она была легко одета. Вэм почувствовал под рукой ее острые горячие плечи и замер. Он сам не заметил, как обнял ее.
Когда все было готово, Начальник вышел на реку и там стоял. Ничего он не слышал. "Почему они не возвращаются?" - подумал он с раздражением. Пошел в лагерь, зарядил в темноте ружье и пальнул.
Тишина. Вьются искры костра.
- Начальник, ты застрелился? - спросил Вэб.
- Да, - ответил Начальник. Он убрал ружье и подошел к костру:
- Волки им мерещатся, - ворчал он. - Скоро тигры привидятся. Ведра топят. Как будем жить с одним ведром?!
Перелезая через речной завал, Вэм зацепился лыжей и полетел в снег. Лариса помогла ему выбраться. Вэм, конечно, потерял рукавицы. Он стал рыть голыми руками. Они мгновенно потеряли чувствительность.
- Ой, Лариска, руки! - Вэм бил в ладоши, - Руки, ой, - причитал он.
Она сняла рукавички, ваяла Вэмовы руки, сунула их себе под свитер и принялась растирать. Вэм не чувствовал рук.
- Что с твоими руками? Вэм, они неживые?!
- Я не знаю.
Тогда она подняла обе рубашки, что были на ней, и прижала его руки к своему животу. Вэм не чувствовал рук, но его самого бросило в жар. И руки начали отогреваться.
Оказалось, что, падая, Вэм сломал лыжу. Теперь он ковылял на обломке. Найденные рукавицы были полны снега, и Вэм замотал руки своим неизменным шарфом. Так он шел не спеша и ничего на свете теперь не боялся.
Через час они заметили отблески огня, но, прежде чем выйти к костру, Вэм остановился и тронул Ларису за руку:
- Про волков ни слова, а то не пошлют больше тропить.
- Точно, - сказала Лариса.
Саша ел обжигаясь. Становилось легче. Сколько еще будет этих ужасных ночлегов. Он видит себя в большой теплой комнате, где можно остаться в тонкой рубашке. Руки не болят. Ноги не мерзнут. Не саднит обожженный язык. Скорее бы в поезд. Он довезет...
В общем большом мешке Саша лежит с края. С края холодно, но все равно лучше - никто не толкает. А с другой стороны Лариса. Он прислоняется к ней, чувствует ее тепло и оживает. Потом погружается в сон. Но и во сне она его защищает. А днем, на этом ужасном холоде, во время этого бессмысленного, неизвестно куда ведущего пути, он мечтает о минуте, когда окажется в мешке и прижмется к ней. И немножко, хотя бы немножко успеет полежать в тепле не засыпая.

<<Назад   Дальше>>


Вернуться: Александр Берман. Среди стихий

Будь на связи

Facebook Delicious StumbleUpon Twitter LinkedIn Reddit
nomad@gmail.ru
Skype:
nomadskype

О сайте

Тексты книг о технике туризма, походах, снаряжении, маршрутах, водных путях, горах и пр. Путеводители, карты, туристические справочники и т.д. Активный отдых и туризм за городом и в горах. Cтатьи про снаряжение, путешествия, маршруты.